Вепсы, проживающие в Белозерье и примыкающих к нему деревнях Бабаевскоого р-на, использовали старые водно-волоковые пути летом и зимой и сохраняли традиционные связи с вепсами Винницого р-на, Ленинградского и Вытегорского р-нов Вологодской области. Из города Бабаево через село Борисово-Судское по двум автодорогам можно попасть в центр Вепсской возвышенности, где сохранились два локальных центра проживания вепсов: Кийно и Пяжозеро, в которых удалось найти последних мастеров и собрать некоторую информацию о традиционном лодкостроении и судоходстве этого восточного края ареала современного расселения вепсов.
На восточных склонах возвышенности в деревнях Кийно, Заболотье и Панкратово еще в середине ХХ в. проживало до 1000 человек, тогда это был Шольский район, и основное движение традиционно было в сторону Шолы, Вытегры и Вознесенья. Основной транспорт был водный или зимой по льду озер и рек. В деревне Кийно делает лодки-долбленки Григорий Смирнов (1963 г.р., родом из деревни Войлахты). Он учился у своего отца А. Смирнова (1935 г.р.), хорошего мастера, который делал много лодок, он смог научить сына и передать ему секреты изготовления местной лодки. У него записаны названия местных лодок и вепсские термины: - «Венех» (ven’eh) – разведенные (развернутые) долбленки из осины, длина лодок – 4,8 м или чуть больше, на малых озерах – 4 м, оптимальная ширина – 1 метр . Других долбленок Г. Смирнов не помнит и даже не слышал. Главный секрет изготовления – в выборе осины – дерево должно быть прямослойное с чистой корой, без выпуклостей – «бабукад» (babukad), т. е. грибов, которое на уровне груди больше обхвата рук на 30–40 см. Срубленную осину сначала замачивали около 1 недели, потом тесали. Инструменты мастера: тесло – kok, скобель – gomel’, топор – kirvez, нож –viič. Потом лодку «разводили» по следующей технологии: когда была готова долбленка, ее скоблили, рядом разводили костер; фиксировали там, где ствол может треснуть, – в носу и корме ставили «робчет»-зуб по-русски, из бруса толщиной 7–8 см с пазом длиной больше 40 см и высотой 10 см; когда прогорал огонь, над углями ставили долбленку наклонно на козлы – «стлани» и распирали борта согнутыми рябиновыми или черемуховыми палками от 2-х до 3-х часов. В родной деревне мастера Войлахте лодок было много, но не каждый мог доделать лодку до конца, поэтому разгибать лодку –«на роспуск» приглашали более опытных мастеров, которых было мало. Интересное сообщение, что когда при долблении было неудачное раскрытие, иногда к лопнувшей лодке привязывали два бревна – получалось лучше чем плот, но хуже чем лодка. В Кийно еще делает лодки брат его отца – В. Смирнов, только недавно он продал свою лодку. В Заболотье лодки делали Кузнецовы Николай и Платон. На малых ближних озерах для рыбалки использовали плоты (laut). У русских были лодки из досок, но вепсы-рыбаки их не любили – слишком широкие и не маневренные. На берегу лежали разведенная долбленка(veneh), за одной из бань – veneh из дюралюминия, а у причала на краю деревни – дощатая лодка-плоскодонка.
Раньше рыбалка была традиционным промыслом. Основной лов рыбы начинался от села Войлахта, где может когда-то был залив –«лахта» Шольского озера. Г. Смирнов рассказывал: «Только непутевые мужики не ловили рыбу для местных нужд – не кормили семью и не зарабатывали. Рыбачили на Шольском озере, куда поднимается на нерест по реке из Белого озера рыба: лещ, щука, окунь, язь, жерех, линь, карась. Озеро Шольское мелкое, средняя глубина около 1 метра, перед ним от деревни через протоку два глубоких озера: Черное и Белое. Лодки стояли с обеих сторон Шольского озера, в советское время лодки прятали, с нашей стороны сейчас стоит 10 лодок. Старики на Шольское не ходят рыбачить – далеко грести. Моя лодка стоит у „пристани“ на протоке в 2 км от деревни Войлахта. Раньше было много язя, а сейчас основная рыба – лещ и щука».
На среднем течении р. Пяжелки поселок леспромхоза с одноименным названием, здесь река мелкая, поэтому лодки для рыбалки не использовались, но удалось записать от Г. Сафонова (1941 г.р., д. Нижняя Шома, Новосталинский с/с) сведения о лодках, распространенных в верхнем течении реки Суды. В его деревне были лодки, которые держали на берегу реки Суды. В основном были осиновые долбленки – развернутые. Из поселка Пяжелка надо сухопутным путем ездить рыбачить на озера, поэтому здесь делали лодки из досок длиной около 4 метров, чтобы можно было перевозить на автомобиле. Рыбачили в основном на озере Каргозере. Г. Сафонов тоже сделал одну лодку из досок и по таким же шаблонам на заказ «склепал» из дюралюминия около 10 штук. «Выше в Пяжозере есть один старый мастер – делает деревянные лодки, правильнее – дощатые. Старики делали для рыбалки лодки 4–5 метров и более, на них и сено тоже возили. В деревне Козозеро у церкви на берегу есть лодки. Из Козозера идет протока в большое озеро – Пяжозеро, там наши лодки стоят, а у меня и там и в Шимозере стоят лодки» .
В деревне Никитинской (Пяжозеро) живет еще один мастер Николай Фомин (1936 г.р., родом из деревни Яковлевской). Его отец Федор (1904–1942) и дед – Константин (1867–1942) долбили теслом (kokš) лодки длиной более 5 метров, шириной около 1,5 метра. Отец и дед погибли в 1942 г., поэтому они не успели передать свое мастерство потомкам. Здесь все лодки, как долбленые развернутые, так и дощатые называют veneh, шпангоуты – «карег» – из суков или из гнутых деревьев, иногда из корней. Лодки распаривали прямо у воды. «Раньше всякие рыбаки были – делали развернутые и просто выдолбленные из бревна – корыта (kart) – на Линдозере и других озерах» . В 1955 г. Н. Фомин пришел из армии и с этого времени сделал около 30 лодок из досок – для себя и немного на заказ. «Во время войны лодок было много. В основном для рыбалки, иногда возили сено. Много людей тонуло – ездили на другой берег озера за ягодами на маленьких лодках. Я сам делал лодки только из досок, сначала интересовался, подглядывал, смотрел, как работает Федот Кононов – он делал лодки по-старинному, такие, как на озере Шимозеро. Я тоже делал похожие, как у стариков, длина – 4,5–5,0 м, ширина – 1,4–1,5 м. Шили у дома на козлах – «скамньят» со специальными клещами –hambhad (букв. „зубы“)». Помогали ему все дети и внуки (дочка сразу же подтвердила, что она помогала держать то, что отец скажет). Доски пилили на пилораме в леспромхозе. Озеро Пяжозеро 6 км поперек и 40 км вокруг, на рыбалку ездили и на другие озера, ближнее от деревни Никитинской, первое малое (до 1 км) озеро Козозеро, из которого по короткой протоке выходят в Пяжозере. На Козозере нет большой волны, в нескольких сараях – «гаражах» на берегу здесь хранятся лодки местных жителей. Две лодки Н. Фомина стоят в двух сараях. У обеих лодок транцевая корма под мотор, очень широкие (ок.30 см) кили и толстые штевни соединены на три круглых нагеля или болта.
Интересные сведения о лодках и мастерах удалось найти в частном музее «Традиционные лодки Белозерского края». Собиратель и хранитель коллекции лодок – Михаил Столяров, родом белозерский, с озера Ухтом-Ярема, о вепсах помнит, что они жили у деревни Борок и на реке Андоге вепсские деревни были, по Андозеру они рыбачили на таких же лодках, как и русские. Он много путешествовал по району и в 1975 г. еще видел шитые корнем лодки на реке Тикше у реки Сухоны, а в 1984 г. в деревне Георгиевское в сторону Бабаево видел кусок такой лодки. В его музее есть долбленки-«рюхи» из одного ствола с двумя крыльями из досок. Лодки примерно длиной 4,0 м из осины Д 30–50 см
. Ю. Наумов «Экспедиционные материалы о вепсском народном судостроении и судоходстве.
В ужасе оцепенения от восприятия тех внезапных страшных событий, происходивших 'на одном дыхании' начиная с 20.02.2014, в дни публикации этого чудного фотоснимка мы пропустили это, не оценив его по-достоинству, не поблагодарив своевременно того, кто опубликовал его для нас в тот час.
С опозданием, делаю это, обратив отдельное внимание на это прекрасное фото, пересматривая саму всю интересную многогранную тему, где оно опубликовано:
Виталис, спасибо Вам большое ! Прекрасная Карелия !... Хочется пожелать, чтоб когда-нибудь наступило время, когда ничто больше не будет нас омрачать и отвлекать от того, чтобы красивое и прекрасное замечать сразу !
Спасибо, Ян !
Поморье - дивный и суровый край, ныне живущий трудно и без перспектив на развитие. Впрочем, поморы никогда легкой жизнью и не жили. Но преимуществом тех мест была вольная воля, море, не бедное рыбой, умение строить мореходные рыбацкие суда, чистые воды северных рек и щедрые на природные дары леса по речным берегам. "Бог высоко, царь -далеко" говаривали на Севере. Но пришли иные времена. Слуги красного царя стали ближе. Понастроили лагерей, завезли несчастный инородный люд. После жестоких времен наступили времена полегче. Вздохнули было поморы ветра вольности хлебнув . А тут - новая напасть. Лес -только для чиновников, рыбу добывать не смей, налоги стали почти непосильными, а предпринимательство честное - невозможным. Пустеют исконные поморские деревни и надобно этой стране Поморье лишь как полигон для новых смертоносных затей.
Архангелогородка Елена КОРНИЦКАЯ прислала мне в дар два изумительных альбома, которые сама сумела издать. Первый - "ЖИЛ И ВИДЕЛ.". Отец Елены моряк Николай БЛОХИН, ныне покойный, побывал во многих странах мира, никогда не расставаясь с фотоаппаратом. В альбоме его снимки разных лет.
Второй альбом посвящен поморам. Он так и называется: "НА ПОМОРСКОЙ СТОРОНЕ". Надеюсь, смогу когда - нибудь рассказать об этих книгах подробнее. Ведь они о поморах, хранящих в сердцах вольный дух Вяйнемейнена.
Набор неписанных правил или Беломорская правда жизни.
Автор Рыбаков Юрий «Чупинский морской яхт-клуб».
В рамках нашей статьи, мы постараемся рассмотреть вопросы использования яхтенной этики там, какой либо инфраструктуры нет, самих яхт крайне мало, а большинство жителей побережья видели современные парусные яхты только по телевизору или на картинке. Вопрос о том , как строить взаимоотношения с людьми, встречными маломерными судами и представителями властей в дальних, находящихся, на «Задворках великой империи» мест обязательно возникнет у парусного путешественника отправившегося к берегам Студеного моря.
Мы не рассматриваем мегаполисы и промышленные центры такие как Архангельск, Северодвинск менталитет и жителей и властей в них практически не отличается от Питерского или Московского. Другое дело малые поселения, начиная буквально в 50-ти мильном удалении от «Беломорских центров цивилизации». Но именно малые села и деревни находятся в самых интересных и мало затронутых урбанизацией местах Белого моря. Населяют их поморы – «люди у моря, люди живущие морем».
Вы пришли с моря под парусом , через шторма и сулои, этот факт сам по себе вызывает уважение «местных» и отношение к Вам будет крайне доброжелательное. Так как поморы – «люди моря», не понаслышке знают, каким подчас совсем не ласковым оно бывает.
Поморы - особый этнос сформировавшийся к 16-му веку из русских, финно-угорских и лопарской народностей и создавший огромный исторический и культурный пласт, который стал основой не только «поморского», но и Российского мореплавания. Именно в Поморье зародился Российский флот, из «поморского» во многом архаичного типа парусных судов лодей, кочей, карбасов, шняк, сойм и однодревок. Архаичных, но настолько надежных , продуманных и технологичных , что позволяло с 16-го века осваивать океанские просторы Ледовитого «море – океана», те просторы, в которых и сейчас Капитаны современных и «напичканных» электроникой судов испытывают неудобство и чувство повышенной опасности. А попавшие в горле Белого моря в шторм, с содроганием вспоминают бушующую арктическую стихию.
И в этих маленьких, почти вымирающих селах еще чувствуется влияние того старинного поморского уклада сформировавшего, этот особенный менталитет в отношениях людей к морю. Людей имеющих свой собственный язык - «поморскую говорю».
«Море кормит, море поит, море новую жизнь рождает, … и забирает».
Поморы всегда находились в тесном торговом контакте с европейцами норвежцами, голландцами, датчанами, англичанами , французами и шведами, которые как полагают современные яхтсмены , и заложили основу яхтенной и морской этики, хорошей морской практики. На ее формирование оказало непосредственное влияние и поморской мореплавание.
На основе международной торговли на Севере образовался особый торговый язык. “Лингва франка” своего рода.
Количество слов составляло 300-350. Этого вполне хватало для торговых операций. Норвежцы называли этот язык “как-спрек”, поморское название “ моя- по-твоя”, в науке он известен как “руссеноск”. Примерно 35% лексикона составляют русские слова, 45% - норвежские. Остальные слова взяты из финского, саамского, английского, немецкого, голландского и французского языков. Очень часто к русскому корню добавляется норвежские приставки и окончания и наоборот. Часто одно значение имеет как русское, так и норвежское соответствие.
Вот некоторые слова из языка “руссенорска“:
дешево - билли , зубатка - собака, кушать - скаффом, конфеты - бомбом, полотенце - фютиралика (вытиралка), дом - стува или даца, здравствуй - драсви
Интересен тот факт, что норвежцы были уверены, что они говорят на русском языке. Поморы же, в свою очередь, считали, что говорят по-норвежски.
В 1914 году, с началом Первой Мировой войны, когда немецкие военные суда стали угрожать Мурману, поморы перестали ходить в Норвегию. Так и закончилась 300-летняя поморская торговля.
В 1920 году, когда красные русские вытеснили белых русских с Севера, многие поморы, не захотевшие жить под большевиками, ушли на своих судах в Норвегию. И Норвегия приняла их. До сих пор в Финмаркене и Тромсе встречаются норвежцы со странными фамилиями Петрофф, Попофф, Сидорофф и т. д.
Ниже приводится диалог норвежца и помора во время торговой сделки. Норвежская лодка причалила к поморскому судну. Начинается торг.
Норвежец: Эй, рюсьман, купом сейка, треска, тиска и балдуска. (Эй, русский, давай покупай сайду, треску, пикшу и палтус.)
Помор: Да, да, моя купом альтсамма. Давай по шип ком (Да, я куплю все. Заходи на судно.)
Н.: Басиба! Как твоя мукка? Как твоя группа? (Спасибо! А у тебя есть мука? У тебя есть крупа?)
П.: Да, да, моя харь этта. Давай по шип ком, брат, твоя и моя по цай дрикки. (Да, это у меня есть. Заходи на судно, будем чай пить.)
Н.: Блаведрю покорна! Как твоя беталом фор сейка? (Большое спасибо! Сколько платишь за сайду?).
П.: Пет пудов сейка фор пет пудов мукка (Пять пудов сайды за пять пудов муки).
Н.: Нет, брат, этта грота дорогли. Давай твоя продатли биллиар. (Нет, это очень дорого. Продай подешевле.)
П.: Как спрек? Моя нет форшто. (Что говоришь? Не понимаю.)
Н.: Этта дорогли, грота дорогли рюсьман, прощай. (Это дорого, очень дорого, русский, прощай.)
П.: Ну, ницево, давай ситири галь (Ну. ладно, давай за четыре с половиной)
Н.: Давай ситири, верригуд. (Давай за четыре, тогда сойдемся.)
П.: Нет, брат! куда моя сэлом дешевли? Грота дорогли мукка по Рюсьлан ден орь. (Нет! Куда же дешевле продавать? Очень дорогая мука в России в этом году.)
Н.: Твоя нет санферди спрек. (Ты говоришь неправду.)
П.: Йес, грот санферди, нет лугом. Грота дюрь мукка. (Истинная правда, не лгу. Очень дорогая мука.)
Н.: Как твоя купом, давай фир пуд, как твоя нет купом, со прощай. (Если ты будешь покупать, то давай за четыре пуда, а если нет, то прощай).
П.: Ну, ницево, брат, давай, клади по дэк. (Ну, ладно, согласен, давай, клади на палубу.)
Такой вот удивительный язык.
Сейчас все активнее устанавливаются культурные связи между потомками поморских торговцев и норвежских рыбаков. И как знать, может быть через какое-то время мы услышим на улицах Архангельска, Мурманска или Тромсе, как два голубоглазых, светловолосых северянина, русский и норвежец, бойко разговаривают между собой на языке «моя-по-твоя»
Александр Русинов, http://journal.spbu....um01-97/16.html
В словнике «Архангельского областного словаря», собранном в ходе полевых экспедиций, ведущихся с 1956 года, содержится около 170 000 словарных единиц (для сравнения, 17-томный «Академический словарь современного русского литературного языка» содержит около 120 тысяч слов).
Говоря - это язык народа поморов, в котором нашли свое отражение практически все диалекты исторического Поморья. Нынешние коренные жители поморского края являются последним поколением, которое ещё слышало живую «говорю» и способно хотя бы частично понимать её слова и выражения. В этом особом языке используются особые морские термины, к примеру:
• Бахилы — высокие кожаные сапоги на мягкой подошве с круглыми носками, сшитые на прямую колодку; удобны для хождения по толстому льду в зимнее и летнее время, употребляются поморами на промыслах.
• Взводень — сильное волнение на море; крутая, большая волна, крутой вал.
• Вздохнуло море — начался прилив.
• Вода кротка — отлив, состояние воды во время наибольшего отлива, затишье при смене отливно-приливных течений.
• Выть — еда, прием пищи. В обычных условиях у поморов было три-четыре выти в день: первая выть — завтрак, между 4 и 6 часами утра; вторая выть — обед (обедник) в 9 часов утра; третья выть — паужна — между обедом и ужином; четвертая выть — ужин (ужна). На промыслах были две главные выти: первая — в 9 часов утра и вторая — в 3 часа дня.
• Во срету — навстречу.
• Гальот — вид морского парусного судна, разновидность шхуны голландского образца, на Севере появилась с 18 века.
• Гандвиг — песенное название Белого моря.
• Гарчит, гаркать — хрипло лаять.
• Глядень — 1) Знак на берегу (обычно крест или пирамида из камней), указывающий безопасный фарватер при заходе в становище или пролив; 2) Возвышенный пункт у становища, с которого открывается широкий вид на море. Отсюда наблюдали за морем.
• Глыза — глыба.
• Голомень, голомя — дальнее от берега, открытое море; голомянный — уходящий далеко в море.
• Губа, губица — большой залив, в который впадает более или менее крупная река. Губа носит название той реки, устье которой выходит в губу.
• Гусиная Земля — у поморов так называлась некая северная земля, где покоятся души храбрых и добрых людей.
• Ёла (отсюда — ялик) — легкое на ходу беспалубное однопарусное судно с высоким носом и кормой; применяется для рыбного промысла у мурманских берегов и в Норвегии, откуда и взят поморами образец этого судна.
• Жира (жировать) — богатство, роскошество.
• Заболонь — ближайшая к коре молодая часть древесины. Превращается в годичное кольцо. Заболонь, как недостаточно окрепшая часть древесины, при подборе судостроительного материала удаляется.
• Зуёк — северная птица вроде чайки. Зуйками называли у поморов мальчиков, работавших на промысловых судах.
• Казёнка — каюта на судне, в которой помещался или хозяин, или кормщик.
• Карбасник — владелец карбаса.
• Кормщик, или корщик, — капитан морского промыслового судна.
• Котляна — судовая артель промышленников на моржей.
• Коча, коч, или кочмара, — древнейшее парусное палубное судно, устройством схожее с лодьей, но значительно меньших размеров. Коча известна на Севере еще во времена новгородского владычества.
• Кошка — отмель.
• Лодья — самое большое из поморских судов, морское палубное трехмачтовое парусное судно. Древняя лодья подымала груз в 12 тысяч пудов.
• Матерая вода — места с большими глубинами, глубь; матерый берег — материк; матерый лед — ледник, или глетчер.
• Межонное время, также меженник, межень — тихие дни в середине лета, когда почти совсем нет ветра; уровень рек в это время принимается за норму при исчислении нормального уровня.
• Обедник — юго-восточный ветер.
• Паужна — третий в течение дня прием пищи у поморов-промышленников (см. слово "выть"), еда между обедои и ужином.
• Поливной камень — камень, покрываемый водой во время прилива.
• Полудник (на полдень, на юг) — южный ветер.
• Полуночник — северо-восточный ветер.
• Прибегище — пристань, причал для кораблей.
• Приглубый — крутой (под водой) берег, под которым глубоко.
• Рочить (мореходн.) — закреплять, привязывать; рочить шкоты — крепить шкоты.
• Салма — пролив между островами или между островом и материком.
• Странный человек — странник.
• Сувой, или толкунцы, — беспорядочное волнение при встрече противоположных течений или при встрече ветра и течения.
• Телдоса — деревянные щиты на дне, — внутренняя обшивка палубного судна.
• Тертуха — массажистка.
• Ушкуйники, или ошкуйники (от слова "ошкуй"), ушкуйная голова, первоначально — промышленники на белого медведя; смелые, отчаянные люди. В древней Руси ушкуйниками назывались ватаги новгородцев, которые в больших лодьях — ушкуях — ходили на дальние северные реки и занимались разбоем.
• Шелоник — юго-западный ветер (с Шелони).
• Шкуна — вид морского парусного судна; строились на Севере в 18-19 веках. На шкунах поморы плавали почти до наших дней.
• Шнёка — рыбацкое однопарусное судно на Мурмане, образец которого взят у древних норманнов. На шнеках поморы промышляли треску еще в начале 20 века.
• Шнява — род поморского судна, отличалось неповоротливостью.
• Ягра — протянувшаяся от берега в море подводная отмель.
• Ярь — медная окись, употребляемая в качестве зеленой краски.
Многое интуитивно понятно, но если вы будете общаться с поморами, они будут использовать именно эти термины. Если что-то не понятно, то стоит переспросить, никто не обидится, а ваш словарный запас пополнится интересными словами.
Поморы в Беломорских селеньях, при отсутствии летних автодорог, зачастую имеют связь с «большой землей» только по воде или вертолетом, либо зимой. Эти люди достаточно открытые, гостеприимные, доброжелательные. Если Вы найдете с ними общий язык словоохотливые, обладают некоторым здоровым бытовым «скупердяйством» , почти детской непосредственностью и любопытством, при этом с настороженны и рассудительны, в общении с «чужаками».
Здесь принято верить «на слово», и если что-то по-обещали выполняют, каких бы трудностей это не стоило. Здесь всегда помогут «всем миром» в случае поломки судна , и просто помогут пришедшим с моря.
В большинстве поморских сел, к сожалению, Вам предстоит рейдовая стоянка и сход на берег при помощи «тузика». Марин с причалами и мурингами ожидать не придется. Но пришедшим с моря всегда откроют продуктовый магазин , если он есть, да же глубокой ночью, помогут с баней и предложат плоды своего нелегкого труда – Рыбу (Рыбу – именно с большой буквы, Рыбой поморы называют только семгу, остальное треска – пертуй, зубатка – собака, сельди). Домашний хлеб.
Что главное в общении, если Вы попали в поморское село, это безусловно - вежливость. Здороваются здесь часто, да же если лично не знакомы. Обращаются по имени отчеству или отчеству, при этом с мужчинами с легким «панибратством» на - Ты, с замужними женщинами на – Вы.
Дома не закрывают на замок, а просто приставляют палку к двери. В поморской семье сильно почитание старости и опыта. Практически все поморы православные и в каждом доме есть «красный угол» с иконами. Культурным центром поморья были и остаются Соловки, которые яхтсмены посещают в первую очередь, и лучшим знаком внимания для жителей посещаемого Вами села будет небольшая освященная иконка из Соловецкой церковной лавки.
В большинстве сел есть церковь или часовня, по вашей просьбе ее обязательно откроют и покажут.
Если вас пригласили на «чай» в гости, чай могут пить из настоящего самовара до «7-го пота», покрывая стол различной снедью. Отказавшись от угощения, можно обидеть хозяина дома.
Так же не стоит начинать знакомство с «водочного» хлебосольства, вы рискуете получить перманентных гостей маргинального склада характера. К сожалению «пьянство» настоящий «бич» малых сел, и в замкнутом обществе может принимать ужасающие формы, что характерно для всей нашей необъятной страны.
Что однозначно нельзя делать заходя на яхте к поморскому селу и на рыболовную тоню (место где ведут промысел) это подходить или «не дай бог» проверять чужие сети, последствия могут быть непредсказуемыми и привести к локальной «войне», из которой владельцы сетей однозначно выйдут победителями, вы полностью потеряете уважение в глазах поморов (а может и часть здоровья) и ни на какую помощь или поддержку уже никогда не сможете рассчитывать, новость о «не правильном» поведении разнесется по всему побережью мгновенно и дальнейший поход будет испорчен.
Бывали случаи когда сети наматывали на винт или на фальшкиль. Если это произошло, то разрезав и сняв сеть, стоит первым найти хозяина тони, а не ждать или что еще хуже бросить остатки снастей и уйти. Вы вместе взаимно ошиблись, рыбак что поставил сети без четко видных «кубасов»- буйков, и Вы, плохо ведя наблюдение за обстановкой. У нас во всех подобных случаях дело кончалось дружественными переговорами и яхта продолжала поход с о свежей рыбой на борту.
Если вы хотите половить Рыбу сами, спиннингом или удочкой Вам всегда подскажут, где , как и когда это сделать лучше. Для жителей поморья, ваши снасти – «детское баловство». Ну, а сети мы бы ставить не рекомендовали, не узнав кому принадлежит тоневой участок и не спросив согласия хозяина.
Если Вы хотите отблагодарить кого-то деньгами или приобрести «колониальные товары», не стоит выставлять финансовое благополучие «на показ» и «сорить» деньгами, в большинстве своем люди с которыми Вам придется общаться не богаты и подобное поведение может их оскорбить.
О воровстве с судна. За 20 лет хождения по Белому морю под парусом, мы ни разу в поморских селах не сталкивались с подобными фактами и надеемся не столкнемся.
Вот наверное далеко не полный перечень рекомендаций, как вести себя в Беломорской глубинке и тогда радость и добрые воспоминания о посещении берегов Белого моря , общения с добрыми и хорошими людьми, долгие месяцы будет согревать душу путешественника.
Юрий Рыбаков. «Чупинский морской яхт-клуб» 2010.
Случай.
Конец июня 2010.
Поморское село, штиль, раннее утро 07 00. Рейдовая стоянка, до берега кабельтов. Капитан на стояночной вахте. Сижу за штурманским столом полутонника «Белая ночь». Слышится посторонний звук. Бум , бум ,бум ,бум.
Вышел на палубу осмотрелся. Ничего постороннего. Спустился , налил чаю, опять сел за стол.
И опять слышится - Бум , бум ,бум ,бум, в районе носа.
Снова вышел на палубу, осмотрелся. Послышалось тихо так из под форштевня : «Помогиииите…», нет, не послышалось.
Пошел на нос. Вижу из воды высовывается человеческая голова, рука в колышке якорного конца. Конец набивается под ветерком ,голова погружается в воду, ветерок отходит , голова выныривает. И человек пытается ухватиться за яхту. Высота борта у СТ31 метр с лишним. Естественно до палубы не достает, по концу подтянуться до палубы не может, конец набивается, голова опять под воду ныряет. Стучу по палубе ногой.
Скидываю фал , проводим под мышки, и так потихоньку к транцу, с транца подымаем в кокпит, экипаж уже проснулся. Вытащили мы абсолютно голого мужика, зовут Володя, весь дрожит и покрылся гусиной кожей. Завернули в одеяло, дали сладкого горячего чаю, отогрелся.
И молвит : «Вы же с моря пришли, мы же Вам магазин уже открыли (магазин в селе работает 3 раза в неделю по 4 часа), я на берегу звал , звал, Вы не слышите, лодка на берегу, отлив, одному не столкнуть, вот я и поплыл, думал спите. Мы же магазин открыли. Продавщица уже там. Вода холодная, чуть не утонул пока…, на веревке вашей висел, совсем старый стал, раньше залив переплывал, годы не те… Девки на борту есть? А то я голый…»
Немая сцена…
